Светлана Артюнян: «В глазах моего ребенка больше нет пустоты»

Первый раз Пашку я увидела на фотографии в альбоме, который нам показала заведующая Домом ребенка, куда мы с мужем пришли в качестве усыновителей. Спорный вопрос для многих – должно ли «екнуть» сердце – для нас отпал, когда мы увидели изображение улыбающегося светловолосого мальчишки, в глазах которого плясали «чертики». Я не знаю, по каким признакам или приметам родители находят «своего» ребенка. Наверное, в тот момент на фотографии смотрят не глаза, а душа, которая прозорливо шепчет: «Это он, твой малыш…». Некоторые находят своего ребенка сразу, как и мы, а другим приходится ждать и искать подольше, потому что среди людей, сидящих напротив заведующих домами ребенка, случайных не бывает. Они тоже прошли долгий путь, они «вынашивали» своего ребенка гораздо дольше, чем ты моего.

Пашка был в приемной семье около года. Мы сзвонились с приемными родителями, договорились о встрече и поехали знакомиться. Не могу сказать, что знакомство с мальчиком произвело на нас какое-то впечатление: худенький босоногий мальчишка, который бегает по парку с палкой. Не думаю, что за время этих коротких встреч мы привыкли и привязались друг к другу, так что, когда забирали Пашку домой, по-моему, ему было все равно, куда и с кем он едет. Ты представляешь, как страшно, когда твоему ребенку все равно – куда и с кем ехать?! Нужно ехать, потому что так решили. Нужно называть кого-то мамой и папой, потому что так сказали. Никогда не забуду, как тяжело видеть ребенка, который говорит «Мама!», а в глазах его – пустота, потому что этим словом он мог бы назвать любого человека. Ребенок не знает, что значит мама. Я считаю, что у таких мам, как я, путь к ребенку самый долгий и тяжелый, потому что многие понятия даны нам от рождения, а здесь нужно научить чувствовать, доверять и любить.

Мне кажется, что мамам гораздо тяжелее, чем папам. Папа – друг, папа – взрослый, который тоже когда-то был мальчиком, папу нужно слушаться. А мама? Мама гладит, жалеет, заботится, маме можно рассказать все, даже о своих проделках. Так может маму можно не так слушать, как папу? Как же трудно растопить это сердечко, трудно научить доверять. Поэтому мама должна для своего ребенка быть сильной и слабой одновременно. Сильной для того, чтобы не обращать внимания на едкие замечания посторонних о невоспитанности ребенка, не всем же объяснишь, что мы учимся быть воспитанными, мы учимся правильно вести себя, мы учимся всему. А слабой – чтобы мальчик понимал, что заботиться и защищать – это естественно.

Я вспоминаю Пашку три года назад и сейчас

Вот я укладываю его спать. Он засыпает, личико разглаживается, он расслабляется, он спит – маленький, беззащитный, ранимый. Просыпается, глаза сонные… видит меня, в глазах пустота, боль и растерянность. Это не то, что он хотел увидеть тогда рядом, это чужая тетя, которую надо называть мама.

И вот Пашка, который просыпается сегодня, который зовет и ищет именно МЕНЯ, потому что сейчас я – МАМА. «Мама, побудь со мной, обними меня, погладь меня, мне это нравится, скажи, что я красавчик».

Я вспоминаю Пашку, когда на детской площадке, упав, он подскакивает, отряхивает пыль и грязь с разбитой коленки, оглядывается по сторонам – нет, не в поисках меня или папы, и говорит: «Ничего страшного. Мне не больно». Моему мальчику и в голову не приходит подбежать, пожаловаться, он еще не понимает, что мама будет жалеть всегда, что маме точно так же больно, как и ему.

Первое время я часто мысленно обращалась к тебе, пытаясь понять: почему? Для каждой семьи появление ребенка – это новый виток, это новая жизнь, это стимул стать лучше. Что же есть в твоей жизни такое, что даже продолжение тебя не заставило переосмыслить прошлое, стать лучше, стать самым главным человеком в жизни ребенка? Ты живешь, не имея возможности взглянуть в глаза своего ребенка, в свои же глаза, не имея возможности вдохнуть его запах, почувствовать тепло его ладошки в своей руке. Сейчас я ненавижу пословицы про гены, или что-то вроде того, что от осинки не родятся апельсинки.

Однажды я обратила внимание на то, что когда мы заходим домой, Пашка всегда старается прошмыгнуть к двери первым. Оказалось, он страшно боится, что перед ним закроют дверь и его забудут. И еще он боится, что со мной что-то случится, и я его не заберу из детского сада. Это два самых «страшных страха», как он говорит, в его жизни. Три года он живет с нами, три года мы стараемся, чтобы он обрел ту точку опоры, которую однажды потерял.

Наш путь друг к другу будет продолжаться, но самое главное – в глазах моего ребенка больше нет пустоты. Мы будем жить, как живут все обычные семьи, где родители, заботясь о ребенке, переживают, чтобы не разбаловать, где ребенок чувствует себя уверенно, понимая, что перед ним никто не захлопнет дверь, что его никто не забудет, что он ДОМА.

Светлана Артюнян, приемный родитель (г. Могилев)
(стиль и орфография сохранены)

Читать также:

Исповедь на заданную тему
В этом есть определенный символизм
В номинации "Я умею, я сам(а)... 12 победителей. Поздравляем!
Светлана Коноваленко: "Я возвращаю тебе сына!"
Илья Крутель: "Вы где, мужики?"
Юлия и Владимир Саприковы: «У каждого из нас c вами – свои цели и задачи на этой Земле»
Людмила Кухаренко: "Счастлива от того, что эти дети появились в моей жизни"
Раиса Кирпиченко: «Берегите наши маленькие лучики, которые вырастают в большие солнышки!»
Ирина Мясникова: «Закрываю глаза и вижу их такими, какими увидела впервые в детдоме…»
Зинаида Дудовцова: «Катюша стала тем спасительным кругом, который дал силы снова учиться жить»